История Тома Крибба: встреча с Джемом Белчером
История Тома Крибба: встреча с Джемом Белчером
Новости Федерации Бокса
27.07.2020
Начало истории Тома Крибба доступно по этой ссылке: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30796/.
Вторая часть: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30836/.
Третья часть: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30869/.
Четвертая часть: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30887/.
Пятая часть: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30955/.
В начале своего рассказа о Томе Криббе Пирс Иган как обычно пропел целую оду своей полной беспристрастности и незамутненной объективности. Именно оду, так как выдержана она в очень высоком стиле, который выглядел анахронизмом уже в те времена. Читать это довольно забавно, но на самом деле Иган имел полное право так говорить о себе. Как бы между прочим, вскользь, в сноске, так, чтобы не заметили, но правду он, как правило, все-таки говорил.
Он был до мозга костей англичанином своего времени, разделявшим все тогдашние расовые, национальные и социальные предрассудки, но он был честен и перед собой, и перед своими читателями. По крайней мере, очень старался. Так старался, что иногда рисковал поссориться с влиятельными людьми. Короче говоря, он был настоящим джентльменом, и это многократно повышает ценность его работы с исторической точки зрения. Если бы более серьезные летописцы были таковы, у нас бы не было описаний древних битв, в которых трехсот- или четырехсоттысячные армии сходились в тех местах, где и тридцати тысячам было бы тесно, если только они не сидели друг на друге верхом.
В случае с Томом Криббом эти лучшие качества Игана проявились в высшей мере. Будучи его другом и регулярно общаясь с ним, он все-таки сказал, что на начальном этапе карьеры Том не раз добивался побед благодаря чистому везению, а не собственным достоинствам. К слову, я о своих друзьях такого никогда написать не мог, и вовсе не из страха получить по морде, так что мне остается только снять перед Пирсом Иганом шляпу и замереть перед его величием.
В жизни Крибба было по крайней мере два таких эпизода, о которых говорит Иган. Впервые это произошло в бою с Джемом Белчером, который состоялся 8 апреля 1807 года.
Белчер, уже давно потерявший к тому времени и глаз, и титул, который он проиграл своему другу, тоже выдающемуся боксеру Хену Пирсу, вернулся на ринг после полутора лет прозябания за его пределами. То, какими грустными были эти годы, стало ясно, когда Джем скинул рубашку перед боем. Все обратили внимание на то, как плохо он выглядел. Мускулатура на нем как будто обвисла. Нет, он, конечно, как-то потренировался, возможно даже, что подготовился лучше, чем к бою с Пирсом, но все-таки это было лишь воспоминание о былой роскоши, причем воспоминание хмельное, так как страдавший от глубокой депрессии Джем боролся с ней самым популярным и самым неэффективным способом: он пил. А Крибб тренировался с капитаном Барклеем. Тем не менее, фаворитом в этом поединке был Белчер, и ставки перед боем заключались из щедрого расчета шесть к четырем в его пользу.
Подробно этот бой описан в заключении пятой части (http://rusboxing.ru/news/federation-news/30403/) и в начале шестой части (http://rusboxing.ru/news/federation-news/30415/) очерка о Белчере, так как истинным его героем был не победитель Крибб, а проигравший Джем, поэтому сейчас я остановлюсь только на некоторых ключевых моментах.
По своей сути Крибб и Белчер были антиподами. Если Том был правильным «комсоргом», то Джем был абсолютно чужд «партийной работе». Всеобщий любимец, который привлекает людей именно своей безбашенностью, никак не просчитанной удалью и безмерным личностном обаянием. Можно сказать, что это был поединок между прагматиком и романтиком бокса, и самое удивительное, что если бы не откровенное жульничество, то победил бы в этом поединке романтик. А впрочем, что может быть более приземленным и прагматичным, чем жульничество? Так что в победе Крибба, если разобраться, была своя жизненная правда.
Растренированный Белчер повел бой с натасканным капитаном Барклеем Криббом именно так, как ему было невыгодно, но как требовала его душа. Будучи от природы куда менее сильным физически и здорово уступая Криббу в весе, он при любой возможности бросал его. В основном через бедро. Такие падения в то время ни во что не считались. Тебя могли бросить хоть двадцать раз, но это не имело никакого значения, если ты затем выиграл бой. Тебе словно говорили: «Мели, Емеля, твоя неделя». Многие опытные бойцы старались не обращать на это внимания и не расходовать на это силы, и даже падали сами, чтобы закончить раунд, но Белчер такого, конечно, делать не мог. Вместо этого он очень изматывал себя, не причиняя Криббу особого вреда.
Еще Белчер совершенно не берег руки и наносил много, слишком много ударов в голову. Они были эффектны, Крибб часто после них падал, а кожа на руках Джема все больше расползалась. Дело запахло жареным для Белчера в двенадцатом раунде, который Крибб безоговорочно выиграл, а закончил броском Джема на землю. Однако сумасбродные романтики часто имеют доступ к каким-то неведомым другим источникам силы, и Белчер вернул себе инициативу.
Он в целом доминировал в следующих раундах, а в восемнадцатом совершенно забил Крибба, и когда тот упал после очередного удара, было ясно, что через 30 секунд, отведенных ему правилами на то, чтобы прийти в себя, он не будет готов продолжить бой.
И здесь, сам того не ведая и не желая, Белчеру навредил его собственный секундант Джон Галли, будущий чемпион Англии, затем букмекер, наживший на этом поприще немалое состояние, а после и многолетний член парламента, который, однако, в этом эпизоде проявил изрядную жадность и даже некоторую тупость. Причем если за жадность он хотя бы сам заплатил, то за его тупость бедному Джему пришлось отдуваться всю оставшуюся жизнь.
В будущем на скачках Джон Галли как-то проиграет 40 тысяч фунтов, а потом выиграет 85 тысяч фунтов. Тех самых фунтов, сотни которых хватало на абсолютно безбедную жизнь в течение года. Кстати, если чемпион Англии получал за бой двести-триста фунтов и это было колоссально много, то букмекер Джон Галли зарабатывал (и терял) в десятки раз больше. Но это так, к слову.
Видя, что Крибб, похоже, не встанет, Галли предложил опечаленному секунданту Крибба Биллу Уорру, в прошлом известному боксеру, заключить пари из расчета пять к одному в пользу Белчера. И Уорр воспрял. В течение тридцати законных секунд и еще скольких-то незаконных он объегорил будущего члена парламента и миллионера (в современном исчислении) так, как это делает ушлый рыночный торговец с витающим в облаках членом-корреспондентом, а еще лучше акадЭмиком, подсовывая на весы не ту гирю, а похожую, но более легкую. То есть просто и без затей.
Вместо того, чтобы без лишних разговоров принять предложение, как это обычно делалось, Уорр вдруг очень забеспокоился о том, чтобы как-то зафиксировать ставки на бумаге. Удивительно, но умный Галли повелся на эту простецкую хитрость, а Уорр тянул секунду за секундой, как приговоренный к казни, пытающийся хоть на мгновение отложить встречу с топором, веревкой или гильотиной и тайно надеющийся, что в последний момент придет помилование. Уорр тоже надеялся на «помилование», то есть на то, что здоровяк Том очухается. Кроме того, при таких ставках он уже имел в этом деле и свой кровно-шкурный интерес, так что он тянул до последнего.
Иган не уточняет, как именно Уорр это делал. Наверное, сначала искал, где записать. Потом чем записать. Потом спрашивал, как именно записать, и, наконец, правильно ли он записал, а то что-то мешает ему видеть…
Иган утверждает — как обычно, между делом и не в описании боя, — что пауза затянулась на минуту с лишним. Примерно то же говорят и другие источники. В общем, Криббу этого времени хватило, чтобы полностью прийти в себя. А Белчер между тем в том же восемнадцатом раунде тяжело травмировал правую руку. Как именно — мы не знаем. Иган говорит, что он сильно растянул запястье, некоторые другие авторы — что он вообще то ли сломал, то ли отбил ее о крепкую голову комсорга, но все сходятся на том, что по-настоящему бить этой рукой Белчер уже не мог. Он начал бой с одним глазом, а теперь остался еще и с одной рукой.
С большой задержкой Крибб все-таки вышел на девятнадцатый раунд. Белчер не изменил себе и даже с травмированной рукой продолжил бой в той же манере, что и начал. Однако потом его стал подводить единственный глаз. Именно глаз, а не рука. Видимо, он у него совсем заплыл, и Джем перестал чувствовать дистанцию.
Они дрались до полного изнеможения, последние раунды не столько бились, сколько висли друг на друге, чтобы не упасть, и здесь в конце концов дала себя знать «школа танцев» капитана Барклея. В сорок первом раунде Крибб провел два удара, которые в начале боя вызвали бы у Белчера только недоумение, но сейчас его от них повело. Крибб сделал еще несколько невнятных движений руками, которые лишь с большой натяжкой можно было назвать ударами, но Белчер упал — на том бой и закончился, так как встать он уже не смог.
Между прочим, в некоторых источниках можно прочитать, что в этом бою именно Крибб сломал руку в 18 раунде. Правда, Иган об этом ничего не говорит. Вместе с тем это могло бы объяснить, почему действительно однорукий Белчер продержался так долго — с 19-го раунда по 41-й. Так что не будем ничего отметать.
Однако суть не в этом, а в том, как мало еще ждало Белчера в этой жизни — еще одно поражение, и слава Богу, что только одно, четыре года печали и смерть. А слава Крибба только начиналась. В конце концов печаль догнала и его, но пока до этого было очень далеко.
Продолжение следует…
Александр БЕЛЕНЬКИЙ
Вторая часть: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30836/.
Третья часть: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30869/.
Четвертая часть: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30887/.
Пятая часть: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30955/.
В начале своего рассказа о Томе Криббе Пирс Иган как обычно пропел целую оду своей полной беспристрастности и незамутненной объективности. Именно оду, так как выдержана она в очень высоком стиле, который выглядел анахронизмом уже в те времена. Читать это довольно забавно, но на самом деле Иган имел полное право так говорить о себе. Как бы между прочим, вскользь, в сноске, так, чтобы не заметили, но правду он, как правило, все-таки говорил.
Он был до мозга костей англичанином своего времени, разделявшим все тогдашние расовые, национальные и социальные предрассудки, но он был честен и перед собой, и перед своими читателями. По крайней мере, очень старался. Так старался, что иногда рисковал поссориться с влиятельными людьми. Короче говоря, он был настоящим джентльменом, и это многократно повышает ценность его работы с исторической точки зрения. Если бы более серьезные летописцы были таковы, у нас бы не было описаний древних битв, в которых трехсот- или четырехсоттысячные армии сходились в тех местах, где и тридцати тысячам было бы тесно, если только они не сидели друг на друге верхом.
В случае с Томом Криббом эти лучшие качества Игана проявились в высшей мере. Будучи его другом и регулярно общаясь с ним, он все-таки сказал, что на начальном этапе карьеры Том не раз добивался побед благодаря чистому везению, а не собственным достоинствам. К слову, я о своих друзьях такого никогда написать не мог, и вовсе не из страха получить по морде, так что мне остается только снять перед Пирсом Иганом шляпу и замереть перед его величием.
В жизни Крибба было по крайней мере два таких эпизода, о которых говорит Иган. Впервые это произошло в бою с Джемом Белчером, который состоялся 8 апреля 1807 года.
Белчер, уже давно потерявший к тому времени и глаз, и титул, который он проиграл своему другу, тоже выдающемуся боксеру Хену Пирсу, вернулся на ринг после полутора лет прозябания за его пределами. То, какими грустными были эти годы, стало ясно, когда Джем скинул рубашку перед боем. Все обратили внимание на то, как плохо он выглядел. Мускулатура на нем как будто обвисла. Нет, он, конечно, как-то потренировался, возможно даже, что подготовился лучше, чем к бою с Пирсом, но все-таки это было лишь воспоминание о былой роскоши, причем воспоминание хмельное, так как страдавший от глубокой депрессии Джем боролся с ней самым популярным и самым неэффективным способом: он пил. А Крибб тренировался с капитаном Барклеем. Тем не менее, фаворитом в этом поединке был Белчер, и ставки перед боем заключались из щедрого расчета шесть к четырем в его пользу.
Подробно этот бой описан в заключении пятой части (http://rusboxing.ru/news/federation-news/30403/) и в начале шестой части (http://rusboxing.ru/news/federation-news/30415/) очерка о Белчере, так как истинным его героем был не победитель Крибб, а проигравший Джем, поэтому сейчас я остановлюсь только на некоторых ключевых моментах.
По своей сути Крибб и Белчер были антиподами. Если Том был правильным «комсоргом», то Джем был абсолютно чужд «партийной работе». Всеобщий любимец, который привлекает людей именно своей безбашенностью, никак не просчитанной удалью и безмерным личностном обаянием. Можно сказать, что это был поединок между прагматиком и романтиком бокса, и самое удивительное, что если бы не откровенное жульничество, то победил бы в этом поединке романтик. А впрочем, что может быть более приземленным и прагматичным, чем жульничество? Так что в победе Крибба, если разобраться, была своя жизненная правда.
Растренированный Белчер повел бой с натасканным капитаном Барклеем Криббом именно так, как ему было невыгодно, но как требовала его душа. Будучи от природы куда менее сильным физически и здорово уступая Криббу в весе, он при любой возможности бросал его. В основном через бедро. Такие падения в то время ни во что не считались. Тебя могли бросить хоть двадцать раз, но это не имело никакого значения, если ты затем выиграл бой. Тебе словно говорили: «Мели, Емеля, твоя неделя». Многие опытные бойцы старались не обращать на это внимания и не расходовать на это силы, и даже падали сами, чтобы закончить раунд, но Белчер такого, конечно, делать не мог. Вместо этого он очень изматывал себя, не причиняя Криббу особого вреда.
Еще Белчер совершенно не берег руки и наносил много, слишком много ударов в голову. Они были эффектны, Крибб часто после них падал, а кожа на руках Джема все больше расползалась. Дело запахло жареным для Белчера в двенадцатом раунде, который Крибб безоговорочно выиграл, а закончил броском Джема на землю. Однако сумасбродные романтики часто имеют доступ к каким-то неведомым другим источникам силы, и Белчер вернул себе инициативу.
Он в целом доминировал в следующих раундах, а в восемнадцатом совершенно забил Крибба, и когда тот упал после очередного удара, было ясно, что через 30 секунд, отведенных ему правилами на то, чтобы прийти в себя, он не будет готов продолжить бой.
И здесь, сам того не ведая и не желая, Белчеру навредил его собственный секундант Джон Галли, будущий чемпион Англии, затем букмекер, наживший на этом поприще немалое состояние, а после и многолетний член парламента, который, однако, в этом эпизоде проявил изрядную жадность и даже некоторую тупость. Причем если за жадность он хотя бы сам заплатил, то за его тупость бедному Джему пришлось отдуваться всю оставшуюся жизнь.
В будущем на скачках Джон Галли как-то проиграет 40 тысяч фунтов, а потом выиграет 85 тысяч фунтов. Тех самых фунтов, сотни которых хватало на абсолютно безбедную жизнь в течение года. Кстати, если чемпион Англии получал за бой двести-триста фунтов и это было колоссально много, то букмекер Джон Галли зарабатывал (и терял) в десятки раз больше. Но это так, к слову.
Видя, что Крибб, похоже, не встанет, Галли предложил опечаленному секунданту Крибба Биллу Уорру, в прошлом известному боксеру, заключить пари из расчета пять к одному в пользу Белчера. И Уорр воспрял. В течение тридцати законных секунд и еще скольких-то незаконных он объегорил будущего члена парламента и миллионера (в современном исчислении) так, как это делает ушлый рыночный торговец с витающим в облаках членом-корреспондентом, а еще лучше акадЭмиком, подсовывая на весы не ту гирю, а похожую, но более легкую. То есть просто и без затей.
Вместо того, чтобы без лишних разговоров принять предложение, как это обычно делалось, Уорр вдруг очень забеспокоился о том, чтобы как-то зафиксировать ставки на бумаге. Удивительно, но умный Галли повелся на эту простецкую хитрость, а Уорр тянул секунду за секундой, как приговоренный к казни, пытающийся хоть на мгновение отложить встречу с топором, веревкой или гильотиной и тайно надеющийся, что в последний момент придет помилование. Уорр тоже надеялся на «помилование», то есть на то, что здоровяк Том очухается. Кроме того, при таких ставках он уже имел в этом деле и свой кровно-шкурный интерес, так что он тянул до последнего.
Иган не уточняет, как именно Уорр это делал. Наверное, сначала искал, где записать. Потом чем записать. Потом спрашивал, как именно записать, и, наконец, правильно ли он записал, а то что-то мешает ему видеть…
Иган утверждает — как обычно, между делом и не в описании боя, — что пауза затянулась на минуту с лишним. Примерно то же говорят и другие источники. В общем, Криббу этого времени хватило, чтобы полностью прийти в себя. А Белчер между тем в том же восемнадцатом раунде тяжело травмировал правую руку. Как именно — мы не знаем. Иган говорит, что он сильно растянул запястье, некоторые другие авторы — что он вообще то ли сломал, то ли отбил ее о крепкую голову комсорга, но все сходятся на том, что по-настоящему бить этой рукой Белчер уже не мог. Он начал бой с одним глазом, а теперь остался еще и с одной рукой.
С большой задержкой Крибб все-таки вышел на девятнадцатый раунд. Белчер не изменил себе и даже с травмированной рукой продолжил бой в той же манере, что и начал. Однако потом его стал подводить единственный глаз. Именно глаз, а не рука. Видимо, он у него совсем заплыл, и Джем перестал чувствовать дистанцию.
Они дрались до полного изнеможения, последние раунды не столько бились, сколько висли друг на друге, чтобы не упасть, и здесь в конце концов дала себя знать «школа танцев» капитана Барклея. В сорок первом раунде Крибб провел два удара, которые в начале боя вызвали бы у Белчера только недоумение, но сейчас его от них повело. Крибб сделал еще несколько невнятных движений руками, которые лишь с большой натяжкой можно было назвать ударами, но Белчер упал — на том бой и закончился, так как встать он уже не смог.
Между прочим, в некоторых источниках можно прочитать, что в этом бою именно Крибб сломал руку в 18 раунде. Правда, Иган об этом ничего не говорит. Вместе с тем это могло бы объяснить, почему действительно однорукий Белчер продержался так долго — с 19-го раунда по 41-й. Так что не будем ничего отметать.
Однако суть не в этом, а в том, как мало еще ждало Белчера в этой жизни — еще одно поражение, и слава Богу, что только одно, четыре года печали и смерть. А слава Крибба только начиналась. В конце концов печаль догнала и его, но пока до этого было очень далеко.
Продолжение следует…
Александр БЕЛЕНЬКИЙ
